.
Сделала уборку в комнате.
Нашла кучу мелочи, две зажигалки, две начатые пачки жевачки, пару сережек, две флешки, пезервативы и тонны пыли.
Села пересматривать ньюскулл Доктора. Ах ,Экклстон, Девятый, как тебя было мало в сериале и какой ты классный.
Круче тебя только Десятый, конечно, которого я вновь увижу уже очень скоро и привет, новый приступ фангерлизма.
Я постриглась. Немножко подравняла отросший бардак + отрезала совсем убитые кончики. Стало немного короче, но не смертельно, уверена, совсем скоро нужная длина вернется.
И все никак не доходят руки до покраски - даже краска лежит, ждет. Скоро-скороооо верну себе свой самый любимый цвет.
На следующей неделе операция. Небольшая, надеюсь, но неприятная. Сейчас храбрюсь и до последнего буду храбриться с мыслями и словами "А мне совсем не страшно", до момента, пока не зайду к врачу и ноги не подкосятся.
Это так было, когда я лежала пару лет назад в больнице - когда ночью нам привозили девочек, которым требовалась срочная операция - я просыпалась от звука, как бьется об эмалированную посуду металлические инструменты, и от крика этих девочек. У меня внутри все сжималось от ужаса и я думала "божемой, как хорошо, что у меня все проще, хоть бы никогда ничего подобного не было". Даже хорошо, что меня не госпитализируют, в этих гинекологиях атмосфера уныния и обреченности.
Становлюсь невротичной и нервной - вздрагиваю от резких громких звуков, на работе постоянно на измене и с учащенным пульсом, много плачу.
Сама себе отвратительна. Не хочу выходить на улицу и не хочу ни с кем общаться.
Нашла кучу мелочи, две зажигалки, две начатые пачки жевачки, пару сережек, две флешки, пезервативы и тонны пыли.
Села пересматривать ньюскулл Доктора. Ах ,Экклстон, Девятый, как тебя было мало в сериале и какой ты классный.
Круче тебя только Десятый, конечно, которого я вновь увижу уже очень скоро и привет, новый приступ фангерлизма.
Я постриглась. Немножко подравняла отросший бардак + отрезала совсем убитые кончики. Стало немного короче, но не смертельно, уверена, совсем скоро нужная длина вернется.
И все никак не доходят руки до покраски - даже краска лежит, ждет. Скоро-скороооо верну себе свой самый любимый цвет.
На следующей неделе операция. Небольшая, надеюсь, но неприятная. Сейчас храбрюсь и до последнего буду храбриться с мыслями и словами "А мне совсем не страшно", до момента, пока не зайду к врачу и ноги не подкосятся.
Это так было, когда я лежала пару лет назад в больнице - когда ночью нам привозили девочек, которым требовалась срочная операция - я просыпалась от звука, как бьется об эмалированную посуду металлические инструменты, и от крика этих девочек. У меня внутри все сжималось от ужаса и я думала "божемой, как хорошо, что у меня все проще, хоть бы никогда ничего подобного не было". Даже хорошо, что меня не госпитализируют, в этих гинекологиях атмосфера уныния и обреченности.
Становлюсь невротичной и нервной - вздрагиваю от резких громких звуков, на работе постоянно на измене и с учащенным пульсом, много плачу.
Сама себе отвратительна. Не хочу выходить на улицу и не хочу ни с кем общаться.